Законодательство
Республики Коми

Воркутинский р-н
Вуктыльский р-н
Ижемский р-н
Интинский р-н
Княжпогостский р-н
Койгородский р-н
Коми республика
Корткеросский р-н
Печорский р-н
Прилузский р-н
Сосногорский р-н
Сыктывдинский р-н
Сыктывкар
Сысольский р-н
Удорский р-н
Усинский р-н
Усть-Вымский р-н
Усть-Куломский р-н
Усть-Цилемский р-н
Ухтинский р-н

Законы
Постановления
Распоряжения
Определения
Решения
Положения
Приказы
Все документы
Указы
Уставы
Протесты
Представления







ОБЗОР кассационной практики Верховного суда РК по гражданским делам за март 2005 г.

Официальная публикация в СМИ:
публикаций не найдено






ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КОМИ

ОБЗОР
КАССАЦИОННОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
ЗА МАРТ 2005 ГОДА

Дело № 33-698
Троицко-Печорского районного суда

В соответствии со ст. 1074 несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях.

Халин обратился с иском к несовершеннолетнему Черепанову и его отчиму Щукину М.В. о возмещении вреда, причиненного повреждением автомашины.
Заявленные требования судом удовлетворены, с Щукина М.В. и Щукиной В.Р. солидарно в пользу Халина взыскано 14 719 рублей.
Судебная коллегия решение суда отменила, указав следующее.
При рассмотрении дела суд установил, что 16-летний Черепанов, учащийся школы, взяв из кармана отчима ключи, завладел автомашиной отчима и совершил наезд на стоявшую у обочины автомашину, принадлежащую Халину.
Разрешая спор, суд обоснованно исходил из положений статьи 1079 ГК РФ, предусматривающей ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих.
Вывод суда об ответственности владельца источника повышенной опасности Щукина М.В., являющегося отчимом несовершеннолетнего Черепанова, а также Щукиной В.Р., являющейся его матерью, соответствует закону.
Между тем суд не учел положений ст. 1074 ГК РФ, в соответствии с которой несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях. В случае когда у несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями или попечителями, если они не докажут, что вред возник не по их вине.
Исходя из смысла данной нормы, несовершеннолетний Черепанов сам должен отвечать за причиненный им вред, а ответственность родителей является субсидиарной.
Кроме того, указанная норма предусматривает ответственность за несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет обоих родителей. Между тем суд произвел взыскание только с владельца источника повышенной опасности и матери несовершеннолетнего, не привлекая к участию в деле отца виновного Черепанова.
Вывод суда о том, что только мать должна в полной мере отвечать за действия несовершеннолетнего сына в связи с тем, что она занимается его воспитанием, а отец проживает отдельно, является неверным. Законом не предусмотрено освобождение от ответственности за несовершеннолетнего ребенка родителя, проживающего отдельно от семьи.
Не верным также является решение в части возложения на ответчиков солидарной ответственности за причиненный вред.
В соответствии с ч. 1 ст. 1080 ГК РФ перед потерпевшим солидарно отвечают лица, совместно причинившие вред.
Поскольку ответственность отчима (Щукина М.В.) возникает в соответствии со ст. 1079 ГК РФ, как владельца источника повышенной опасности, а ответственность Щукиной В.Р. - на основании ст. 1079 ГК РФ, предусматривающей ответственность за вред, причиненный несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, то они не могут считаться совместно причинившими вред.
Судебная коллегия рекомендовала суду первой инстанции установить все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, установить степень вины ответчиков в причинении вреда и определить размер ущерба, подлежащего взысканию в пользу истца с каждого ответчика с учетом их вины.
Дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд.

Дело № 33-634
Воркутинского городского суда

Принимая решение о взыскании с работника материального ущерба в полном объеме, суд не учел, что ущерб предприятию причинен в период действия КЗоТ РСФСР, который предусматривал материальную ответственность работника в размере прямого действительного ущерба, но не более среднего заработка.

ОАО "Воркутауголь", в лице филиала "Управление Автотранспортного Хозяйства" (УАТХ), обратилось с иском к Глущенко А.С. о взыскании ущерба, причиненного при исполнении им трудовых обязанностей.
В обоснование иска было указано, что ответчик, будучи в трудовых отношениях с УАТХ и работая водителем, совершил дорожно-транспортное происшествие, в связи с чем с владельца источника повышенной опасности - УАТХ - в пользу Чиндяевой судебным решением взыскано возмещение материального ущерба. Взысканные судом суммы выплачены Чиндяевой в полном объеме.
Суд установил, что ответчик Глущенко постановлением об административном правонарушении признан виновным в совершении ДТП, повлекшим ущерб для Чиндяевой. В связи с этим суд указал, что именно действиями Глущенко работодателю причинен ущерб в размере стоимости восстановительного ремонта поврежденного автомобиля Чиндяевой, и пришел к обоснованному выводу о праве УАТХ на возмещение ущерба с Глущенко в порядке регресса.
Возлагая на Глущенко ответственность по возмещению ущерба в полном объеме, суд руководствовался нормами Трудового кодекса РФ, предусматривающими основания такой ответственности (ст. ст. 238, 242, 243 ТК РФ).
Между тем суд не учел, что ответчик совершил административный проступок, повлекший для работодателя материальный ущерб, 14 ноября 2001 года, в период действия КЗоТ РСФСР, статья 121 которого не относила к основаниям полной материальной ответственности работника случай причинения ущерба в результате совершения административного проступка. При этом работник, по вине которого причинен ущерб, в силу требований ст. 119 КЗоТ РСФСР нес материальную ответственность в размере прямого действительного ущерба, но не более своего среднего заработка.
То обстоятельство, что ущерб работодателем возмещен в период действия Трудового кодекса РФ, вступившего в силу с 01.02.2002, и именно с этого момента у него наступило право на предъявление иска к ответчику, не означает, что должны применяться нормы Трудового кодекса РФ при определении размера материального ущерба, подлежащего взысканию.
Поскольку правоотношения возникли до введения в действие Трудового кодекса РФ, в том числе права и обязанности сторон по возмещению материального ущерба, и регулировались нормами ранее действовавшего КЗоТ РСФСР, у суда не было оснований руководствоваться нормами Трудового кодекса РФ.
В связи с неправильным применением норм материального права судебная коллегия решение суда отменила, направив дело на новое рассмотрение в тот же суд.

Дело № 33-575
Сыктывкарского городского суда

В соответствии с пунктом 3 части 1 ст. 439 ГПК РФ исполнительное производство прекращается судом в случае, если после смерти гражданина, являвшегося взыскателем или должником, установленные судебным постановлением требования или обязанности не могут перейти к правопреемнику умершего.

Судебный пристав-исполнитель обратился в суд с заявлением о прекращении исполнительного производства в отношении Кофлер в связи с ее смертью.
Определением суда в удовлетворении заявления отказано.
Судебная коллегия определение суда отменила, указав следующее.
Решением Княжпогостского районного суда от 18 марта 2001 года с Кофлер в пользу Пажгинской специальной школы-интерната взысканы алименты на сына Григория, 7 января 1988 года рождения, в размере 1/4 части всех видов заработка ежемесячно.
31 марта 2003 года судебным приставом-исполнителем возбуждено исполнительное производство. Кофлер умерла 20 февраля 2003 года.
Отказывая в удовлетворении заявления о прекращении исполнительного производства, суд указал, что судебный пристав-исполнитель не представил сведений о том, что у умершей Кофлер нет наследников, в связи с чем основания для прекращения исполнительного производства отсутствуют.
Между тем в соответствии с пунктом 3 части 1 ст. 439 ГПК РФ исполнительное производство прекращается судом в случае, если после смерти гражданина, являвшегося взыскателем или должником, установленные судебным постановлением требования или обязанности не могут перейти к правопреемнику умершего.
По решению суда должница была обязана к уплате алиментов на сына, находящегося в детском учреждении. Согласно абзацу 6 части 2 статьи 120 Семейного кодекса РФ алиментные обязательства прекращаются смертью лица, получающего алименты, или лица, обязанного уплачивать алименты. Таким образом, алиментные обязательства не подлежат правопреемству.
Положения пункта 3 статьи 1175 ГК РФ, на который сослался суд при отказе в прекращении исполнительного производства, возможно применить только в случае, если у Кофлер имелась задолженность по уплате алиментов, однако такими сведениями суд не располагал. Кроме того, исполнительное производство возбуждено уже после смерти Кофлер.
Заявление судебного пристава-исполнителя направлено на новое рассмотрение в тот же суд.

Дело № 33-602
Усинского городского суда

Увольнение работника по пункту 2 статьи 77 Трудового кодекса РФ не является увольнением по инициативе работодателя.

Улякова была принята на работу в УТТУ ЗАО ТК "Лукойл-Транс" временно - на период отпуска основного работника Герасимовой, связанного с беременностью и рождением ребенка.
Приказом от 31 декабря 2004 года Улякова уволена с работы по пункту 2 статьи 77 Трудового кодекса РФ в связи с истечением срока трудового договора.
Оспаривая законность увольнения, Улякова обратилась с иском о восстановлении на работе, указав, что на момент увольнения находилась в отпуске по уходу за ребенком до 3 лет, в связи с чем в соответствии с пунктом 3 статьи 261 ТК РФ не могла быть уволена.
Решением суда истица восстановлена на работе, в ее пользу взыскана компенсация морального вреда. При этом суд исходил из вывода о незаконности увольнения истицы с работы и сослался на требования пункта 3 статьи 261 Трудового кодекса РФ, в соответствии с которым расторжение трудового договора с женщинами, имеющими детей в возрасте до 3-х лет, по инициативе работодателя не допускается, за исключением случаев, указанных в пунктах 1, пп. "а" п. 3, 5 - 8, 10 и 11 ст. 81 ТК РФ.
Между тем истица была принята на работу на определенный срок - на период отпуска основного работника Герасимовой.
Увольнение Уляковой произведено работодателем по пункту 2 статьи 77 Трудового кодекса РФ в связи с истечением срока трудового договора.
Поскольку прекращение трудового договора по указанному основанию не является расторжением трудового договора по инициативе работодателя, то применение судом к данным правоотношениям гарантии, предусмотренной ч. 3 ст. 261 ТК РФ, не правомерно, поскольку приведенная норма предусматривает гарантии определенным категориям женщин и иным лицам при расторжении трудового договора по инициативе администрации, чего в данном случае не было.
Разрешая спор, суд не установил, имелись ли у ответчика основания для увольнения истицы по пункту 2 статьи 77 ТК РФ.
Решение суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд. При новом рассмотрении суду рекомендовано установить, когда, какие и на какой период предоставлялись отпуска основному работнику Герасимовой, имело ли место окончание этих отпусков и выход на работу Герасимовой на день увольнения истицы с работы.

Индекс потребительских цен (индекс инфляции) по Республике Коми в марте по отношению к февралю составил 102,10%.


   ------------------------------------------------------------------

--------------------

Автор сайта - Сергей Комаров, scomm@mail.ru